– И что теперь делать? Как предупредить директора, что с ним Пилигрим?

– Не суетись. Мы уже ничего не сделаем. Директор сам разберётся. Не думаю, что Пилигрим будет его атаковать. С комиссией серьёзная охрана. Полумаг по-тихому сбежит, как только портал прибудет в Дион, и пока Стронг ничего не заподозрил. Ублюдок своё дело сделал. Каскады от нас отвернулись. Надеюсь, директор отстоит школу, и нас не закроют. Мы ещё неделю тут разгребать будем и ребят хоронить. А Пилигрима мы всё равно достанем. Позже, но достанем. Вместе с его сраным вождём Дуивелем.

– Слушай, Буф. – Я повернулся к координатору. – Тут такое дело. На меня не рассчитывайте. Белой Сове нужен новый…

– Киро! – Тревожный голос Сьюн заставил меня заткнуться. – Кезарий отравлен! Уколом в шею! Такого яда я ещё не встречала!

Я и Буф немедленно кинулись к девушке.

Она вышла из дыма, волоча на себе ратника директора. Тот еле передвигал ноги, но был жив. Я помолился про себя, чтобы Кезарий выжил и, в конце концов, исполнил клятву своего домината: открыл для меня портал. Если ратник умрёт, то я никогда не увижу своего брата.

Подбежав к Сьюн, Буф быстро проверил шею Кезария, проведя пальцем по жёлтой слизи, оставшейся от укола, и принюхался.

– Невероятно… – пробормотал он, нахмурившись. – Они действительно долго готовились. Это яд щитомордой медузы, монстра из большого круга. Чтобы получить этот яд, нужно убить медузу, никак иначе. А убить её почти невозможно. До неё сначала надо добраться.

Буф внимательнее оглядел рану, почерневшую вокруг укола, и пояснил:

– Удар был несильным. Кезарий, видимо, увернулся, но всё равно получил часть дозы. А вот если бы получил всё, то уже умер. Это ведь специально для высшего ратника было подготовлено и только на него подействовало. Надеюсь, Фонтей справится с ядом. В лучшем случае, лечение займёт недели две…

Буф перехватил Кезария и быстро повёл его к ущелью.

Там уже выстроили мосты между Кварталами и больничным чертогом. У него как раз маячил Фонтей, его высокую фигуру сложно было не заметить. Он принимал раненых, быстро осматривал прямо на носилках и распределял по палатам, давая указания.

Рядом со мной остановилась Сьюн. Она заговорила, не сводя глаз с больничного чертога и суеты вокруг него.

– Нам повезло, что Кезарий выжил. Но Пилигрим, скорее всего, считает, что убил ратника директора.

Это Сьюн произнесла с тревогой и сочувствием, а вот следующую фразу – уже с ехидством и презрением:

– А ты почему ещё здесь? Я думала, ты уже в другом мире бродишь, проблемы людям создаёшь. Всё как обычно.

Я скрипнул зубами.

– Ты же знаешь, что я не уйду, пока Кезарий не откроет мне портал.

Сьюн пожала плечом, изображая максимально равнодушное лицо.

– Кезарий не скоро даст тебе пинка, расслабься. Чтобы открыть портал, нужно много энергии райфу. Кезарий ослаблен, ему придётся восстанавливаться не меньше двух недель. Чем займёшься, пока ждёшь? Будешь плевать в потолок?

Чёртова стерва.

Я даже не нашёл, что ей ответить, потому что действительно не знал, чем займусь. Две недели. Я застрял на две недели! Очень вовремя. Да за эти полмесяца можно сдохнуть тысячу раз – тут со смертью вообще не проблема.

Я повернулся к Сьюн и ответил серьёзно:

– Тогда я могу бросить все силы, чтобы развить тебя до третьей высоты за эти две недели, раз мы договаривались и…

Она даже фразу мне закончить не дала, скривив презрительную мину.

– Мне не нужны твои подачки, Киро. Оставь их при себе. Лучше я выберу себе другого домината.

Сьюн указала подбородком на первого попавшегося парня, проходящего мимо.

– Как тебе вот этот тёмненький? Ничего, да? Люблю тёмненьких… Или вон тот? Посмотри, какие у него плечи. Прям в дрожь бросает. Наверное, и кубики на животе имеются. Люблю всякие кубики и другие части тела интересной формы…

В этот момент мне хотелось её придушить.

Белая Сова на меня злилась, и я прекрасно её понимал. Но моё решение всё равно оставалось неизменным.

***

Раны мне обработал Майло.

Прямо на месте, не уходя с площадки рядом с ущельем, где толпился народ.

Полчаса назад он сунул мне под нос вонючую чёрную субстанцию в плоской банке и обозвал её «заживляющей смолой». Пришлось поверить на слово. Майло обмазал моё искусанное запястье и прикрыл несколькими слоями бинта. Израненную кожу жгло невыносимо, я скрипел зубами, морщился, но терпел.

Потом Майло занялся Заком.

У того были обожжены руки. Оказывается, всё это время он гасил пылающие дома и деревья в составе группы магов-словесников. Сначала они спасали Рубрум, а потом перешли на Кэрулим.

Пока отряд Буфа дрался, другие студенты не переставали тушить огонь.

Никто из парней не спрашивал у меня подробностей боя с Пилигримом, но все знали, что мне пришлось столкнуться с ним лицом к лицу. Буф коротко рассказал всем, что случилось в Кэрулиме. Он упоминал и Белую Сову, только ей самой на это было наплевать.

Сьюн ко мне больше ни разу не подошла.

Да что там – она даже на меня ни разу не взглянула, будто меня больше не существует. Она общалась с другими ратниками, скорбела вместе со всеми по погибшим воинам, но в мою сторону намеренно не поворачивалась, чтобы случайно не встретиться взглядами.

Зато среди толпы меня отыскала Триш.

Фонтею удалось быстро поставить её на ноги. Выглядела она почти здоровой, если не считать пары примочек на виске и нескольких ссадин на предплечьях.

– Живой… ты живой… – Она растолкала студентов и бросилась мне на шею. – Киро… я так волновалась… когда мне сказали, что ты ушёл с Буфом в Кэрулим… о, боги…

Триш крепко меня обняла, не обращая внимания на Майло, стоящего рядом вместе со своей вонючей мазью.

– Нет, ну вы посмотрите. Я ведь тоже пострадал, – пробормотал он, закатывая глаза. – И я тоже не против пообниматься, эвен Лаван.

Девушка пропустила его бубнёж мимо ушей.

Она посмотрела мне в глаза и прошептала:

– Ты спас жизнь моему ратнику Гектору.

Триш указала взглядом на уже знакомого мне викинга в шлеме с бараньими рогами. Он стоял среди других ратников и с мрачным видом о чём-то с ними переговаривался.

– А ещё ты спас мою жизнь, – добавила Триш, приближая губы к моим губам. – Мне очень хочется тебя отблагодарить… несколько раз… нет… много-много раз… бесконечное количество.

– Может, вам сиропа дать? – поинтересовался Майло. – Чисто для ускорения процесса. Отблагодарили бы друг друга раза четыре подряд. Гарантирую.

Майло со своим сиропом встрял очень не вовремя.

Я смотрел на Триш и понимал, что она ещё не знает о Марко. Похоже, ей никто не сказал, что её брата нет в живых.

Пришлось сказать мне.

– Твой брат… – начал я.

– Да плевать на него, Киро, – тут же отмахнулась Триш. – Пусть сколько угодно злится…

– Он больше не сможет злиться, Триш. Он умер. Ещё на арене.

Кажется, она не поняла с первого раза.

А может, не хотела понимать. Девушка не моргая смотрела на меня, а в её глазах множилась растерянность.

– Что?..

– Марко. Твой брат Марко, – терпеливо повторил я. – Пилигрим убил твоего брата ещё на арене, чтобы принять его образ.

Возможно, надо было оставить Триш в покое. Пусть бы она узнала паршивую новость от отца или директора, но я решил, что чем раньше она узнает, тем лучше. Неважно, кто ей об этом скажет. Это ничего не изменит.

Губы Триш дрогнули, плечи поникли, вся она будто сжалась, уменьшилась, осунулась.

Девушка опустила руки вдоль тела, отстранилась от меня. Несколько минут она стояла, уставившись в землю, а затем я услышал её шёпот:

– Я убью его. Убью этого Пилигрима. Киро, я хочу убить его. Помоги мне убить его. Пожалуйста. Я сделаю всё, что угодно, чтобы отомстить. Буду тренироваться на износ… Киро… давай убьём его… давай убьём… пожалуйста…

Триш могла бы и не просить меня об этом. Я бы и сам его прикончил с удовольствием.